В прошлом Александр Лысенко — педагог, секретарь райкома комсомола, инструктор райкома партии, директор областного интерната для слабослышащих детей. Сегодня — литератор, театральный деятель, директор издательства «Вешние воды», лауреат Всероссийских литературных премий, член Союза писателей России и «Заслуженный работник культуры Российской Федерации». «Русская планета» поговорила с Александром Лысенко о недостатках современного литературного процесса, писательской свободе и о том, что ждет литературу в ближайшие годы.

– Александр Иванович, чем сегодня можно удивить и увлечь читателя?

– Читателя можно удивить только чем-то необыкновенно искренним, чем-то добрым, нетрадиционным, в виду вот этой шелухи, которой сегодня очень много: фэнтези, криминала, боевиков. Увлечь только чистой, разумной, психологически доброй вещью. А так ко всему уже привыкли. – По вашему мнению, в современном обществе изменился интерес к литературе? По сравнению с 70-90-ми годами XX века насколько она востребована? – Изменился. И надо сказать, он немножко упал. В юности я застал то время, когда в книжные магазины было паломничество, когда хорошую книжку было недостать, несмотря на огромнейшие тиражи, которые сегодня и не снились: книги выходили тиражом 100 тысяч экземпляров, полмиллиона. Журналы выходили миллионным тиражом. И всего этого не хватало. Люди жили печатным словом и верили, и доверяли ему, интересовались им. Залы были полными, и писательское слово было на вес золота.

– Должно быть, за последние 20-40 лет изменился и читатель?

– Читатель изменился очень сильно. Лень появилась. Кто читает сегодня электронные книги, рассказывают, что 50 страниц прочесть им уже трудно, а мы за ночь могли проштудировать и 300 страниц, кто быстро читал — еще больше.

– Востребована ли, на ваш взгляд, в современном обществе серьезная литература?

– Сейчас востребованы легковесные жанры. Нельзя не отметить, что идет тенденция легкого чтения. Вот те же электронные книги, в которые закачивают не «Войну и мир» Толстого, или Гоголя, или Пушкина, а легко съедобные «клубнички», которых сегодня полно. Делается это для того, чтобы внимание свое куда-то приклеить. Связано это с тем, что сильно стал отвлекать изобразительный ряд. Сейчас тем более, легче нажать на кнопку, поставить диск и посмотреть кинокартину. А книга требует внимания, времени, труда, умственного труда, в первую очередь. А фильм смотри да смотри, там тебе на блюдечке все подали.

– А изменяется ли в связи с этим функция писателя? Она вообще сегодня есть?

– Функция писателя есть и неизменно будет. Как бы мы сегодня не думали, все равно будут люди, которые описывают жизнь в наши дни красиво или некрасиво, сочно и интересно, с очень интересным слогом. Это будет всегда. Это вечное дело. Только сейчас это уже размылось немного. Просто сегодня тот, кто настрочил несколько строк, уже считает себя писателем. А здесь нужно мастерство, умение, талант, в первую очередь. Сейчас о таланте уже забывают.

– Нынешний политический режим влияет на литературу и деятельность писателя? Свободны ли писатели, поэты сегодня?

– Если однозначно ответить, то никто ничего не запрещает писать. Если раньше еще были Обллит (областное управление по делам литературы. — Примеч. РП.), Главлид (главное управление по делам литературы и издательств. — Примеч. РП.), куда писатель сдавал свои произведение, и их просматривали, то сегодня этих управлений нет. Писатели даже от свободы задохнулись. Самое интересное, что в связи с этой свободой, отпадает творческий талант и интерес, иногда, писатель не знает, что делать. И еще жизнь настолько осложнилась, насытилась вещами не только положительными, но и отрицательными, что мы видим, что за ней трудно угнаться. Что сегодня напишет драматург, писатель, прозаик или поэт, если с экрана он видит страшные вещи, которые происходят в мире? Действительность сейчас опережает время. Текущий момент только журналисты описывают. Но они не писатели. А писатель должен все осмыслить, а после художественно подать.

– А может ли литератор быть вне политики?

– Может. Дело в том, что все пишут в разных жанрах. Например, литератор-сказочник. Он смотрит на жизнь: как прыгает лягушка, летает шарик. Зачем ему политика? То же и с фантастами. А писатель, который живет сегодняшним днем, ему конечно трудно от политики отстраниться.

– Какие темы в наши дни наиболее актуальны в литературе? Есть ли события, которые писатель не может оставить незамеченными?

– В первую очередь, актуальная тема — это взаимоотношения людей. Надо не уронить в человеческих отношениях доброе, а оно часто ускользает из-за вот этой современной техники, эффектов, коллизий. Очень большая актуальность для писателя сегодня — это показать, чем сегодня дышит человек. Не показное, развлекательное, а то, что за душу трогает. Меня задевает в происходящем многое. Как писателя, это нехватка времени и желания показать всю сочность жизни. Мне, например, хочется показать взаимоотношения учителя и ученика, театрального мира. А особенно, взаимоотношения молодежи. Назовем фильм «Доживем до понедельника». Редко кто сейчас его помнит, но вот в нем ухвачен пульс молодежи. А сегодня не найдете хорошую книгу о студентах. Такого яркого материала нет, за исключением книги «Студенты» Юрия Трифонова. А как не показать их яркую жизнь? Несмотря на обилие писателей, сконцентрированного романа, который молодежь сегодня бы сглатывала, нет.

– Например, издал молодой писатель интересную книгу. Ему хочется пробиться в большую литературу. Как это можно осуществить сегодня?

– Раньше было проще в чем-то, в чем-то сложнее. Раньше были критерии. Если их прошел, то ты уже писатель. Сегодня много ложных схем и испытаний. Вот вроде молодой человек издал книгу, а удовлетворения и признания нет. Если 20 лет назад ты стал лауреатом конкурса, премии, это подчеркивало мастерство. Сегодня можно быть лауреатом, и все равно неинтересно. В наши дни возможности необыкновенные. Сегодня молодой человек может при поддержке спонсора издать книгу огромным тиражом при отсутствии таланта. Но действует один закон — его величество интерес. Тут один критерий — интересна книга или нет.

– Есть ли сегодня звезды в литературном мире?

– У нас очень много хороших писателей. Сейчас просто время сложное. Раскрученные детективщики, писатели, которых видим на экране, — это еще не все. Есть более интересные и талантливые люди. Но в силу нашей сегодняшней экономики они не могут издаваться большими тиражами. Часто их никто не знает. Раньше писатель был действительно писателем. Он являлся членом союза писателей, стоял высоконравственно. А сейчас сто любителей слова, пишущих что попало и как угодно. А пишут неинтересно.

– Какое будущее, на ваш взгляд, ждет российскую литературу?

– Слово не умрет. Мастерство писателя будет востребовано с каждым годом больше. Когда мы на экране видим хороший фильм, слышим хорошие слова, песню, — это слово писателя. Это вечно. Пока жив человек. Пробовали машины писать, но пока робот не может духовные вещи творить. Будущее за тем, что может появиться более совершенный механизм отбора, подхода к возвеличиванию настоящего творческого, умению его подать. Важно, что русский язык может еще свое слово сказать. Мы его пытаемся куда-то затолкать, уйти от него, а за ним великое будущее. Сочность и образность русского языка будут востребованы все больше. Думаю, что электронные машины, более совершенные, чем сегодня, все равно перейдут на русский, потому что у него больше возможностей что-либо расшифровать, закамуфлировать или расцветить и подать. В этом плане литература не умрет.